Неточные совпадения
Он
с живостью собрал все бумаги, кучей, в беспорядке сунул их в
большой старый
портфель — сделал «ух», как будто горбатый вдруг сбросил горб, и весело потер рука об руку.
Войдя в его маленькие две комнатки, Наталья Ивановна внимательно осмотрела их. На всем она увидала знакомую ей чистоту и аккуратность и поразившую ее совершенно новую для него скромность обстановки. На письменном столе она увидала знакомое ей пресс-папье
с бронзовой собачкой; тоже знакомо аккуратно разложенные
портфели и бумаги, и письменные принадлежности, и томы уложения о наказаниях, и английскую книгу Генри Джорджа и французскую — Тарда
с вложенным в нее знакомым ей кривым
большим ножом слоновой кости.
В этой следующей комнате был направо
большой шкаф, потом стол, а налево витая лестница, по которой спускался в это время элегантный чиновник в вицмундире
с портфелем под мышкой.
Альфонс Богданыч улыбнулся. Да, улыбнулся в первый раз, улыбнулся спокойной улыбкой совсем независимого человека и так же спокойно посмотрел прямо в глаза своему патрону… Ляховский был поражен этой дерзостью своего всенижайшего слуги и готов был разразиться целым потоком проклятий, но Альфонс Богданыч предупредил его одним жестом: он
с прежним спокойствием раскрыл свой
портфель, порылся в бумагах и достал оттуда свеженькое объявление, отпечатанное на листе почтовой бумаги
большого формата.
Не спится министерству; шепчется «первый»
с вторым, «второй» —
с другом Гарибальди, друг Гарибальди —
с родственником Палмерстона,
с лордом Шефсбюри и
с еще
большим его другом Сили. Сили шепчется
с оператором Фергуссоном… Испугался Фергуссон, ничего не боявшийся, за ближнего и пишет письмо за письмом о болезни Гарибальди. Прочитавши их, еще
больше хирурга испугался Гладстон. Кто мог думать, какая пропасть любви и сострадания лежит иной раз под
портфелем министра финансов?..
— Очень может быть, хотя это и здесь куплено. Ганя, дайте князю бумагу; вот перья и бумага, вот на этот столик пожалуйте. Что это? — обратился генерал к Гане, который тем временем вынул из своего
портфеля и подал ему фотографический портрет
большого формата, — ба! Настасья Филипповна! Это сама, сама тебе прислала, сама? — оживленно и
с большим любопытством спрашивал он Ганю.
Все это утро я возился
с своими бумагами, разбирая их и приводя в порядок. За неимением
портфеля я перевез их в подушечной наволочке; все это скомкалось и перемешалось. Потом я засел писать. Я все еще писал тогда мой
большой роман; но дело опять повалилось из рук; не тем была полна голова…
Она только что сейчас воротилась в избу, в которой оставались ее вещи на лавке, подле самого того места, которое занял Степан Трофимович, — между прочим,
портфель, на который, он помнил это, войдя, посмотрел
с любопытством, и не очень
большой клеенчатый мешок.
Потом пошарил зачем-то в столе, вышел из комнаты и вернулся через четверть часа
с большой мертвой курицей со свернутой шеей. Курицу он положил на
портфель, на курицу — свою правую руку и молвил...
Помощник присяжного поверенного Толпенников выслушал в заседании суда две речи, выпил в буфете стакан пустого чаю, поговорил
с товарищем о будущей практике и направился к выходу, деловито хмурясь и прижимая к боку новенький
портфель, в котором одиноко болталась книга: «Судебные речи». Он подходил уже к лестнице, когда чья-то
большая холодная рука просунулась между его туловищем и локтем, отыскала правую руку и вяло пожала ее.
Размышлять
больше не о чем, да и некогда, нож, крепко взятый решительною рукой, глубоко вонзился в спай крышки
портфеля, но вдруг Висленев вздрогнул, нож завизжал, вырвался из его рук, точно отнятый сторонней силой, и упал куда-то далеко за окном, в густую траву, а в комнате, среди глубочайшей ночной тишины,
с рычаньем раскатился оглушительный звон, треск, шипение, свист и грохот.
Портфель лежал уже на раскрытом столе. Лещов сначала отпер его, держа перед собой. Ключик висел у него на груди в одной связке
с крестом, ладанкой, финифтевым образком Митрофания и золотым плоским медальоном. Он повернул его дрожащей рукой. Из
портфеля вынул он тетрадь в
большой лист и еще две бумаги такого же формата.
Последних не трудно был отличать от вторых, по громадным новым,
с иголочки,
портфелям, неизменно находящимся под мышкой, высоко поднятым головам и дельному, серьезному выражению порой даже еще безусых лиц. Так и казалось, что эти юнцы, эти мальчики, только что сорвавшиеся со школьной скамьи, сразу заиграли в
больших. Так ходят,
с инстинктивным сознанием самой природой данного им назначения, вылупившиеся птенцы орлов-стервятников и коршунов.